Нарисую осень за окошком:
У плетня подсолнух, георгин.
Листиков оранжевых лукошко,
Ельник, что порой необходим.
Осень — это унылая пора. Природа, сама природа, сами дерева расстаются по осени с чувствами своими для того, чтобы вновь встретиться весною. И поэтому, наверное, это и есть унылая пора.
Отцветают и астры последние
Безутешной осенней порой.
Неба ясного проблески бледные
Умирают за дальней горой.
Серый день под вуалью струистою
Бесконечного злого дождя,
Неутешен тревогою мглистою
Мне в разбитую душу глядят.
С тем в сравнении летом,
Это лето — осень.
Как же так, ребята
Ну, за что нам это?
Вроде, и до лета
Было всё не очень,
Думали, потерпим.
Вот, наступит лето…
Вот, блин, наступило!
Вот, блин, потерпели!
Ждать теперь чего нам,
Сидя у окошка?
Будто мы три ляма
Долларов хотели,
А не просто, сука,
Солнышка немножко!
Лето скатилось в ромашковый луг,
Вылилось солнце в упругость колосьев,
Краской зари всё облито вокруг,
Бродит тропинками женщина-осень.
Кто сказал,
что осень —
это умиранье?
Осень осеняла
Пушкина и Блока,
ливнями сияла
в облаках-баллонах.
Осень означает:
снятие блокады
с яблок!
Пачки чая!
Виноград в бокалах!
Осень гонит соду
волжскую на гравий,
строит свой особый
листопадный график.
Как вагоны сена,
движется кривая
листокаруселья,
листокарнавалья!
Вижу: ветер на березках косит
Золотой и запоздалый лист…
Плач в полях, тоскующая осень,—
Все равно я радостью цветист.
И в разливе спелого заката
Сердце скажет, скажет мне без слов,
Что готово песнями смеяться
В трепете червонных вечеров.
Как быстро год свой завершает круг,
Уходит лето — август на пороге,
И осени вот-вот наступят сроки;
А там придет и время первых вьюг.
Когда осенний ветер налетает,
И чувствуешь нагих деревьев дрожь,
А золото дорожки засыпает,
Мой древний град особенно хорош.
В моей душе начнётся осень, а потом нескончаемая зима. Но я оставлю тебя в памяти несмотря ни на что…
Осень… холода, пасмурное небо, серые улицы нагоняют тоску. ТЫ опускаешь руки, уходишь в себя, и на некоторое время впадаешь в депрессию. Тебя уже никто не спасёт. Никто не сможет остановить твою глубокую тоску.
Кончилось тепло. Сидит на ветке
Зябкий лит. В белесой полутьме
Анемичный, изначально ветхий,
Новый день подмигивает мне.
На лицо ложится отсвет ржавый.
Дождь стоит и вширь и вглубину.
День темнеет. Я ему, пожалуй,
Улыбнусь и тоже подмигну.
Полночь осенняя. Дождь безнадежно осенний.
Запах предзимья. Решетка ветвей заоконных.
Тот, кто стоит в это время вверху надо всеми,
Правит цифирь в бесконечных всемирных законах.
Запах пены морской и горящей листвы,
И цыганские взоры ворон привокзальных.
Это осень, мой друг! Это волны молвы
О вещах шерстяных и простудах банальных.
Кто зубами стучит в облаках октября,
Кастаньетами клацает у колоколен?
Это осень, мой друг! Это клюв журавля,
Это звук сотрясаемых в яблоке зерен.
Скоро все, что способно, покроется льдом,
Синей толщей классической твердой обложки.
Это осень, мой друг! Это мысли от том,
Как кормить стариков и младенцев из ложки,
Как дрожать одному надо всеми людьми,
Словно ивовый лист, или кто его знает…
Это осень, мой друг! Это слезы любви
Ко всему, что без этой любви умирает.
— «Сенктябрь»?
— Я соединила два моих любимых месяца.
— Осень очень крутая!
— Она лучшая!