Бран испытал облегчение… но и разочарование тоже. Волшебство способно на всё: мёртвые оживают, деревья говорят, а сломанные мальчики становятся рыцарями, когда вырастают.
— Но волшебства больше нет, — сказал он во мрак своей комнаты, улёгшись в постель, — а сказки — они и есть сказки.
Не будет он никогда ни ходить, ни летать и рыцарем тоже не станет.
Свойство магии – превращать серые вещи мира в золотые, в серебряные, может быть, в бронзовые, может быть, в медные, но непременно с отсветом, который говорит душе и указует на внутреннее богатство того, что взору невидящему представляется повседневным и ничего не рассказывающим. Лунный луч войдет в ночную комнату, и белая занавеска на окне станет похожей на легкий наряд юной колдуньи, которая сейчас пойдет по росистому лугу и будет собирать для тайнодействия ночные душистые травы. Весенний ветерок шевельнет ветку, и качание ее, приближение и отдаление, разбудит в душе глядящего колыбельно поющую грезу. Далекое зарево зари, еще не пришедшей в наш мир, скользнет чуть-чуть по самым верхним листьям самого высокого дерева в лесу, а птица, спавшая на ветке дерева, быть может, самой нижней, проснется и зазвенит хрустальным колокольчиком. Это все – магия. Так же волшебен и художник, касающийся своим словом простого явления и заставляющий его говорить необычно и вдохновенно.
Дирижер — оркестра симфонического волшебный режиссер.
Что значит «оборотень» — я знал от плотников. Она не такая, как всякий крещёный человек, и потому говорит такое, как колдуны.
Мы считали звёзды, чтобы не потеряться…
Волшебство уходит из этого мира. И поэтому мы — волшебные существа — слабеем.
Magic is draining from the world and with it, we magical creatures grow ever weaker.
1
8
Когда я был ребёнком, весь мир был полон волшебства.
When I was a child, the whole world was full of magic.
1
8
Волшебство — это когда мальчуган с метлой играет в футбол. А здесь явно чудо!
Волшебство — это геометрия —
Так думает Чародей —
Но его простейший четеж —
Чудо в глазах людей.
Жизнь — это что-то таинственное, как и сон, сказка, волшебство, и мы совершенно не знаем, кто мы такие и что с нами вообще происходит. Магия пропитывает всё, и тайнам нет ни начала, ни конца, тайна прямо сейчас смотрит твоими глазами на этот мир. Просто кто-то настолько ко всему привык, что не задумывается над этим, или не хочет, или не может. Однако тайна от этого не перестаёт быть тайной, а магия — магией.
Стрелой Юпитера я расщепил сей гордый дух,
Обрушил скалы,
С корнями сосны вырвал я и кедры,
По моему велению могилы послушно возвратили мертвецов.
Все это я свершил своим искусством.
Всё возможно. Что в одно время волшебство, в другое — наука.
Anything is possible. After all, one century is magic, another century is science.
Выбор простой — рехнуться или поверить в сказки…
7
20
Люди вообще стараются не видеть волшебства, которое есть вокруг них, даже когда оно само лезет им в глаза.