Ты ищешь грязь, где её нет,
Тебя не красит то, что ты собою заслоняешь свет,
Пытаешься казаться мстительной и своенравной,
А сердце-то грустит, оно же знает правду:
Ты беззащитна и добра,
И верещит бесёнок, что тебе на ухо врал.
И ты бы рада вытащить его за хвост и вышвырнуть,
Но выше твоих сил так глубоко нырнуть и вынырнуть.
Мы с нею как Ахматова, Гумилев и Модильяни,
Вечно слезы льем мы наделав делов по пьяни.
Мелочно злимся, разбежавшись по углам,
Потом друг другу снимся и скучаем по утрам.
На запад солнца, к югу от границы,
Там жизнь моя несется на излете сбитой птицей.
И мне кажется, еще вчера я с клумбы рвал цветы,
Но, мама-мама, большие мальчики уже седые…
Мне никогда не хватит слов.
Я помню день, когда ты пришла из моих снов
Ко мне сюда. Я пронесу через года
Нашу любовь – от первых дней до дней Суда.
Кто был со мной – меня покиньте.
Пусть я плохой, только ты мой покой похитила,
Шагнув ко мне навстречу из древних ассирийских царств,
Где миром правит меч. В ночном небе – восходит Марс.
Прекрасны ликом дочери Двуречья.
Но сердце дикое у них, хитры их речи.
Теперь мне нечего терять кроме недолгих встреч,
И я хочу тебя обнять. С тобою лечь.
Ты рождена в земле, где стены старой Мцхеты
Где лето зеленей, а семьи – многодетны.
Где хочется дать детям имена библейские,
И твоё имя – это «благодать» на арамейском.
Прикосновенье к твоей коже рушит все, что я построил,
Будто цунами, разрыв, несдержанное слово.
Но то, что между нами – это как взрыв сверхновой.