Наши предки храбро гибли, защищая город. И когда настал часть исполнить свой долг… Они струсили? Нет! Они бились! До последнего! Мои люди, доблестные бойцы охраняют этот город! Только они защитят всех вас от мутантов! И Бог свидетель, мы истребим их всех — до единого!
Знатность редко является результатом доблести; доблесть же результатом знатности еще реже.
Доблесть может проявиться независимо от того, надето ли на вас домашнее платье или боевые доспехи, находитесь вы у себя дома или в военном лагере, опущена ли ваша рука или занесена для удара.
Мадам, вы сразили одного из моих маршалов, ваша доблесть меня очаровала!
Нельзя назвать доблестью убийство сограждан, предательство, вероломство, жестокость и нечестивость: всем этим можно стяжать власть, но не славу.
Мой совет: в неравной битве лучше кровь свою пролей,
Но не дай иссякнуть чести в тайниках души твоей.
Лучше пасть пред истуканом, чем пред гордым человеком,
Смелой доблести дорога к цели выведет быстрей.
Один всеми доблестями не овладеет.
Маркиз де Ранрой, мой отец, всегда учил меня, что доблесть дается нам не от рождения. Все зависит от того, что мы сделали в жизни.
Благоразумие отличает доблесть от безрассудства.
Я так скажу: превратности судьбы
Проверка наших сил. В спокойном море
И жалкие, ничтожные суда
Дерзают безбоязненно скользить
Бок о бок с кораблём.
Но, стоит только грубому Борею
Прекрасную Фетиду рассердить,
Корабль взрезает водяные горы
Могучим килем, споря со стихией,
Как конь Персея, а толпа лодчонок,
Недавно состязавшаяся с ним,
Стремится в бухты, чтобы не достаться
Нептуну. Так и с доблестью людей:
Лишь в бурях жизни познается доблесть.
В восемнадцать лет, наверное, все же проще. Тот, кто сделал призывной возраст в восемнадцать лет — был очень умный. В таком возрасте человеком гораздо проще манипулировать. Еще романтика и грезы о подвигах. Еще нет ответственности. Нет семьи. Почти нечего терять. Проще загадить голову высокими лозунгами о долге, Родине, патриотизме, доблести. К сорока годам все это уже не работает. К сорока годам вообще становишься осторожней.
Милость богов редко обращается к тем, в ком нет доблести и силы богатырской.
Глупый человек вырезает из живого дерева мертвую рожу, мажет ей губы рабьей кровью и думает: вот я молниерукому угодил! Потому что дурак! — гаркнул Рёрех. — Доблесть — к доблести. Храбрость — к храбрости. Храбрый воин врага рушит, вражьей кровью умывается, битвой дышит — и храбрее становится. И доблесть его — Перунова пища. И Перунов дар. Это как из малого желудя могучий дуб вырастает. Но чтоб дуб вырос, земля нужна. Сила земная, от Мокоши.
Честная смерть лучше позорной жизни, и спасение там, где доблесть.