На ресторанных критиков порой нападает скепсис. Это очень тяжело, когда твоя работа — каждый день ходить куда-то есть, и так продолжается уже десять лет, и тут открывается новое место, а у тебя уже никаких сил и задора не осталось. Не сказать, чтобы я совсем уж не обращаю внимания на отзывы, до сих пор принимаю их на свой счет, но все же не так, как раньше. В то же время критики все разнесут, если мы приготовим действительно дерьмовую еду.
— Ммм, вкусно.
— О да, объедение.
— Я тебя отведу в итальянский ресторанчик. Это специальное место, тебе там понравится. Они готовят такое ризотто, чудесное, с белыми грибами…
— Может быть, в другой жизни…
— Мы же не дома, конечно. Мы выберемся, не бойся.
Можно искусно приготовить, но неумело подать, а можно наоборот.
И то, и другое — извращение.
— Люди пришли сюда поесть еду, которая не стоит своих денег.
— И на вечер памяти.
— С одной стороны пихают, с другой выходит.
— Можно же попробовать что-то новое, для разнообразия.
— Лучше я съем гамбургер.
— Скучно жить без разнообразия.
— Скучно жить без кетчупа.
«Кюба!» «Контан!» «Медведь!» «Донон!»
Чьи имена в шампанской пене
Взлетели в Невский небосклон
В своем сверкающем сплетеньи!..
Ужель им больше не звенеть?!..
Ужель не вспенят, как бывало,
«Кюба», «Контан», «Донон», «Медведь»
Свои разбитые бокалы?!..
Пусть филистерская толпа
Пожмет плечами возмущенно —
Нет Петербурга без «Кюба!»
Нет Петербурга без «Донона»…
Четыре самых значимых ресторана высшего разряда Санкт-Петербурга до революции.
Любой ресторан при отеле проверяется качеством салата «Цезарь» — мотайте на ус!
Поход в ресторан будет просто счастьем. Там будут свечи, которые обволокут полумраком явные неурядицы четы.
— Как сказать по-испански «Банана дайкири»?
— Банана дайкири.
Да от одного только его запаха можно прибавить сразу пять кило!
В шумном зале ресторана.
Перестань, какая пристань?
Тут куда ни плюнешь, сука,
Тут же попадешь в артиста.
— Что-нибудь ещё? — спросил официант.
— Достаточно, — сказал я робко. — Я и так задал вам столько хлопот.
— Ладно, — сказал он решительно. — Принесу вам через пять минут.
Он торжествующе посмотрел мне в глаза. Этим взглядом он давал мне понять, что делает уже что-то сверхневероятное. Люди ждут здесь годами, говорил его взгляд. Спят прямо на стульях. Изнывают от голода и жажды. В период ожидания обеда люди успевают влюбиться, пожениться, у них здесь рождаются дети. Дети подрастают и по меню учат азбуку. Потом они заказывают себе обед, ждут, и всё повторяется сначала…
Всю свою сознательную жизнь я подавлял в себе синдром официанта в отеле «Ритц»: тот вирус расточительства, которым обычно заражаются официанты, работающие в атмосфере роскоши и мотовства, а потом возвращающиеся в двухкомнатную квартирку, где течет кран.
Если кто-нибудь влюблён в кого-нибудь,
В наш уголок им надо вместе заглянуть.
Наш «Зелёный Попугай» для влюблённых — просто рай,
Здесь вино, и фрукты, и цветы — выбирай!
От любви лекарства нет — конечно, так,
Влюбиться может и богатый и бедняк.
Только, если пуст карман, не заглянешь в ресторан:
Более подходят им скамейка и фонтан.