Химия — это будущее человечества.
Кулачная расправа — это то не метод. Ударить можно и словом, это иногда больнее.
— Теперь они думают, что прав тот, кто сильнее.
— Теперь они будут знать, что против силы всегда может найтись и другая сила.
— А я вот в научный зал Ленинской библиотеки пропуск достала…
— Зачем?
— Представляешь какой там контингент: академики, докторы, философы…
— Ну и что? Будешь смотреть как они читают?
— Много ты понимаешь! Там еще курилка есть.
— Вот я грубовата, правда?
— Да, это есть.
— А у них это называется эксцентричностью. На том и стою!
— Я сам мастер, слесарь высшего разряда, кстати, тоже неженат.
— А вот это скорее говорит о ваших недостатках, чем о достоинствах.
— Это ни о чем не говорит, просто мне не повезло.
— А, ну да, она, конечно, была стерва?
— Нет, она прекрасная женщина.
— Ну, а потом куда?
— А потом в Третьяковскую галерею.
— Ой, вот учу тебя, учу — толку ни грамма. Ведь в этой Третьяковке только командировочные или гости столицы.
— Я ж туда картины иду смотреть, а не людей.
— Поздравляю! Ты уже начала в транспорте знакомиться. Не ожидала от тебя.
— Честно говоря, я сама от себя не ожидала.
— Поздновато возвращаетесь, все профсоюзные дела, что ли? Я тут два часа торчу…
— Зачем?
— Повидать захотелось.
— Зачем?
— Тянет.
— А! Уважительная причина.
— Надо было, чтобы кто-нибудь другой её встречал.
— Почему?
— Через три месяца Антонине здесь рожать, ещё подумают, что у меня гарем.
— Господи, какая ты, Катька, счастливая!.. А что ты всё говорила: «В нашем возрасте влюбиться невозможно, потому что там в человеке все недостатки видишь». Журналы какие-то там нам зачитывала!
— А у него нет недостатков! Он самый лучший человек на свете!
— А Рудик говорит, что на Западе все торжественные события в ресторане отмечают.
— Совсем они там с ума посходили. И правильно в газетах пишут «их нравы». Ну разве в ресторане вкусно накормят?
— Только одно условие. Мы дочери профессора Тихомирова. Я старшая, ты младшая. Я учусь в медицинском, специализируюсь по психиатрии. Ты в своём химико-технологическом.
— А это зачем?
— Знаешь, насколько я разбираюсь в жизни, мужчины предпочитают женщин интеллигентных профессий.
— Не расстраивайся ты, Катерина.
— Я и не расстраиваюсь.
— Не расстраиваюсь… Два балла, надо же, два балла!
— Я всё равно поступлю.
— А кто спорит? В институты до каких лет принимают? До тридцати пяти? У тебя ещё уйма попыток.