Эх, если б можно было одновременно прожить все варианты своей жизни, не впадая при этом в шизофрению!
Как это ни обидно, движущей силой истории являются не жулики, а шизофреники. Они подавляют своей энергией и числом.
Девушка тихо сидела на стуле, болтая правой ногой и иногда моргая, но не отводя взгляда от угла над шкафами. Она наводила какой-то ужас, эта тишина. Обычные психи грузили ведьмами и пришельцами, теориями всемирного заговора и зелёными коровами. Но она молчала, будто понимала больше, чем мы все, и будто ей было скучно среди нас здесь.
Есть лучшее название для тех, кто видел призраков — шизофреники.
Свою шизофрению на окружающих проецировать не следует.
Автор книги о лечении шизофрении попросил выключить музыку на время его выступления. Никакой музыки не было.
Он чувствовал, как его мышцы охватывает напряжение, но понимал, что боится вовсе не Шутера; он боялся того, что наверху никого не окажется.
— Мучает меня, отче, один вопрос…
— Поведай мне, дочь моя, надеюсь, я облегчу твои муки.
Безусловно! Всенепременно! Получи, фашист, гранату!
— Почему, когда ты разговариваешь с Богом — это названо молитвой, а когда Бог с тобой — шизофренией?
Путь от шизофрении к гениальности изобилует ямами, а потому преодолевается скачками.
— Говорит, всего на пять минут включила телевизор — и вот, пожалуйста.
— Ничего страшного. Это простой случай. Истерикус-пропагандикус-мозгоебикус. Довольно частое в моей практике в последнее время.
— Ой, а чё ж делать-то? Мы ж беременные. Опасно ж, наверное, это?
— Немедленно сломайте телевизор и вывезите её куда-нибудь в спокойную страну на недельку. И все уляжется.
— Обычно это означает смерть, но не в этих случаях. Можно сказать, что этот мир поразила шизофреническая эпидемия, – продолжал отвечать Петр, тогда как Генрих погрузился в свои мысли.
— В каком смысле?
— В вашем мире мозг как бы управляет телом, но это лишь маскировка. Он почти управляет телом, но без осознания не может этого сделать. Если осознание покидает тело, то человек либо умирает, либо ведет себя как тупой компьютер, действительно, управляемый мозгом. При шизофрении осознание начинает отделяться от тела. Все более отчетливо разделяются две ипостаси, которые в обычном человеке спаяны вместе: ангел и компьютер. А когда совсем покидает, то человек окончательно становится органическим автоматом или умирает. То есть, в любом случае, становится неодушевленным, а его душа освобождается … более-менее.
Марк и раньше размышлял над тем, можно ли сложный автомат считать осознающим себя, но так и не пришел ни к какому выводу. Но ему не приходило в голову, что сам факт неразрешимости этого вопроса, может рассматриваться как необходимый элемент некой общей схемы. И он пообещал себе подумать над концепцией маскировки.
Тут розовое облачко над политиком вздрогнуло, отделилось и медленно начало подниматься. Политик замолчал, но через секунду продолжил:
— Мы выбираем процветание, а вечером будет фейерверк.
— А Вы не пытаетесь исцелить своих пациентов?
— Исцелить? С какой целью?
— Ну… Чтобы снова привести их в чувство.
— И сделать из счастливого коня несчастного человека?
Обыкновенно мне не разрешалось пить кофе со всеми вместе, поскольку кофе подавали в обыкновенных чашках, а у меня была скверная привычка бить эти чашки, чтобы потом резать себе руки.
Порою приходится слышать нарекания — мол, шизофреник — это просто человек с нестандартным мышлением, который зорко глядит сквозь ткань обыденной реальности и видит параллельные миры, а вы, мракобесики и кавайные няшечки, его нейролептиками пользуете да сервис навязчивый предлагаете…